К. Гейн
Сама потребность взяться за перо лежит, думается в душе растревоженной.
В.Шукшин
В конце 1999 года прочёл в русскоязычной газете о литературном объединении немцев из России. Приглашали пишущих присоединиться. Я решился примкнуть потому, что тоже начал писать, пробуя воскресить и запечатлеть волшебные детские и юношеские воспоминания о степных грозах и свирепых буранах, о волах на которых работал в колхозе, о девочке-калмычке, с которой прятался в душистой копне от проливного ливня, о флейте иволги в перламутровых переливах берёзовой рощи и хрустальных песенках жаворонков в весеннем небе.
Окружающим мои рассказы нравились. Но я то знал, что бальзам, которым меня «елеяла» родня, друзья и знакомые, был из пузырька с этикеткой «Для своих». Рецензировали литературные достоинства моих рассказов коротко и решительно: «Здорово!», «Шукшин!», «Голова!» Были и критические замечания.
Среди новых знакомых есть литературно образованные люди, мнением которых я дорожу особенно. Многие из них десятилетиями преподавали литературу и языки в вузах СССР, писали книги и научные работы. Они и здесь на прародине ратуют против косноязычных ниспровергателей, пытающихся замазать мультикультурной невнятицей уникальные особенности национальных культур.
Стал самообразовываться, так сказать, чтобы не затеряться в многолюдстве земляков, бросившихся на прародине выплеснуть на бумагу ностальгические переживания и факты коменданского беспредела. Нет, нет, Боже упаси, я на них не в претензии! На дворе демократия, компьютер под рукой, пиши себе, коль невмоготу. О чём хотят и как умеют. Имеют право потому, что другие имеют право этого не читать.
Из слов В. Войновича: «Обучаясь искусству, надо слушать, но не слушаться» я понял, что замечены могут быть только те работы, в которых благие советы будут интерпретированы созвучно МОИМ литературным пристрастиям и МОЕМУ пониманию развития сюжета. Ну, а если сподоблюсь удивить читателя небанальным толкованием некоей истины, то робко (для внутреннего обихода) отнесу себя к категории: «человек с некоторыми литературными способностями».
Герольд Бельгер, один из самых известных литераторов-немцев СНГ, автор около сорока книг, множества литературоведческих и критических работ и переводов в рецензии на мою первую книгу «Рассказы» в журнале «Книголюб» (Алматы. 01. 06.) пишет: «Много хорошего я узрел в «Рассказах» Курта Гейна. Но, что дальше? Опишет он все свои впечатления и размышления, кончится их жизненный запас, пойдут повторения и вариации, а поднимется ли начинающий писатель до глубоких осмыслений, философского анализа, литературного оформления, композиционного разнообразия и прочих творческих нюансов – предвидеть сложно.
Не хотелось бы, чтобы он остался автором одной книги. А пока будем благодарны за то, что тронул струны любви и очарования в нашей душе».
Эти лестные слова придали уверенности в том, что у меня есть некоторое право надеяться на внимание читателей. Обвинений в нескромности не боюсь, ибо люди знают, что скромность успешно можно имитировать и что этой показной добродетелью прикрывается сонм прохиндеев и лицемеров. Вспомним обитателей «тихого омута». Для себя полагаю высшей добродетелью порядочность: не клеветать, не предавать, не обижать. Этого не сымитируешь.
Но до «философских анализов» дело, очевидно, не дойдёт – года не те. В письме ко мне Г. Бельгер пишет: «Хороший слог, точное видение, чуткое, доброе сердце… Не оставайся в плену личных впечатлений. Дай волю вымыслу, оставаясь в рамках реальности. Это твоя сильная сторона».
Я старался следовать советам уважаемого мастера, поверив, что мои сочинения могут быть интересны людям. Это придало мне смелости, и я стал писать рассказы более объёмные, с более сложными сюжетами. Например: о трудной доле детей, депортированных за Урал народов – немцев, калмыков и чеченцев и об их жизни среди приютивших их людей в Сибири и Казахстане.
Поверил я ещё одному человеку – Сергею Довлатову: «Пугаться того, что стал средним писателем, не стоит. Только пошляки боятся середины. Чаще всего именно на этой территории происходит самое главное».
Курт Гейн
Бад Вюнненберг.
Сентябрь – октябрь 2010.