Л. Майер

Наверное, тем, кто учился в Желанновской средней школе в давние 60-е годы прошлого века, повезло, ибо мы можем смело утверждать: музей села Желанного рождался на наших глазах. Ведь в первые годы своего существования он располагался в одном из классов в здании школы. И обустраивался, рос и богател материалами он тоже на наших глазах. Помню, как с любопытством заглядывали мы на переменках в опустевшую классную комнату, которая без привычных парт казалась нам необыкновенно большой и светлой. Частенько мы видели в ней учителя истории и рисования Кирилла Моисеевича Саханя, который, склонившись над своим рабочим столом, что-то увлеченно мастерил.

Пустая поначалу классная комната, отведенная под музей, постепенно заполнялась: в ней появлялись первые стеллажи с экспонатами, первые стенды с документами и фотографиями. А потом начались и первые экскурсии...

Мне, как, наверное, и многим другим школьникам, особенно интересной и привлекательной казалась сделанная руками К. М. Саханя панорама «Первобытный человек» (возможно, она называлась и по-другому). Не бывавшие еще в ту пору ни в исторических, ни в краеведческих музеях, мы подолгу, как завороженные, простаивали перед ней, разглядывая каждую деталь панорамы – столь тогда удивительного и необычного для нас зрелища. Позже в музее появилась и панорама разрушенного бомбежками Сталинграда со стенами известного Дома Павлова на переднем плане. Впечатляла гигантская разрушительная сила войны, но одновременно восхищала тонкость работы, мастерство рук создателя этой ужасающей картины, о которой мы читали в учебнике. Но одно дело – прочитать и совсем другое – увидеть вот так масштабно, или, говоря словами поэта, «весомо, грубо, зримо...»

Тема Великой Отечественной войны - наряду с темой возникновения и становления села – была и остается, наверное, ведущей в экспозиции музея. Но тогда, в шестидесятые годы, она была особенно важна. Как мне сейчас кажется, именно тогда, через 20-25 лет после окончания войны, пришло, наконец, время для того, чтобы по-настоящему оценить исторический подвиг советского народа, победившего в этой войне. Более того – пришло понимание того, как важно сохранить для истории, для будущих поколений память и об этой Победе, и о тех, кто шел к ней страшными и трудными фронтовыми дорогами долгих четыре года...

Великой Победе уже более 60 , но еще и сегодня звучат в памяти слова из «Реквиема» поэта Роберта Рождественского:

Помните,

Через года, через века – помните!

О тех, кто уже не придет никогда –

Пожалуйста, помните!

В мои школьные годы эти стихи читались на каждом митинге, посвященном Дню Победы, и никого они не оставляли равнодущными. И прежде всего – членов кружка «Искорка», организованного Ольгой Феоктистовной Коноплевой в нашей школе. Целью искровцев было – не забыть ни одного участника войны. Именно в те годы зажглись красные звезды на фасадах тех домов, с порога которых ушли солдаты на фронт. Именно тогда полетели во все концы страны и даже за границу письма искровцев – шли поиски живых и погибших земляков. Помню, каким праздником и для нас, школьников, и для жителей села стала встреча с уроженцем села Желанного Героем Советского Союза Николаем Николаевичем Турчиным. Фотографии об этой встрече я храню и сегодня. А сколько могил погибших воинов-земляков было найдено! Земля с них – в капсулах, шкатулках, гильзах – и сегодня бережно хранится в музее. А память – в сердцах людей. Через много лет после окончания школы эта действительно вечная память подарила мне событие неожиданное и незабываемое.

Один из отпусков в конце восьмидесятых годов я проводила в туристической поездке по городам Советского Союза. Позади уже были Смоленск, Новгород, Минск, Рига, Вильнюс, праздничный первомайский Таллин. И вот – Калининград. Обзорная экскурсия по городу привела нас и к большой братской могиле воинов, погибших при освобождении Калининграда от фашистских захватчиков. Когда мы вышли из автобуса, и я увидела памятник, в моем сознании вдруг словно вспыхнула какая-то искорка. Вспыхнула – и погасла, оставив в душе смутное беспокойство и волнение, причины которых в шуме и суете происходящего было трудно уловить. Но, видимо, эта промелькнувшая искорка и заставила внимательно вчитаться в высеченные на каменных плитах многочисленные имена. И только когда наткнулась на имя «Емельяненко В.И», память мгновенно озарило далекое, еще из «музейно-искоркиных» времен, знание: Владимир Иванович Емельяненко, майор, погиб в апреле 1945 года, почти в самом конце войны, при освобождении Кенигсберга... В тот же день, когда в нашем туристическом расписании значилось свободное время, я вернулась к памятнику, чтобы положить на плиту с именем воина-земляка букет алых тюльпанов. Было это незадолго до очереднгого Дня Победы...

«Вспомним всех поименно...» - написал в том же «Реквиеме» поэт Роберт Рождественский. И эти слова были и для Ольги Феоктистовны Коноплевой, и для Кирилла Моисеевича Саханя как бы важнейщей заповедью, главным принципом их плодотворной творческой работы на благо родного села и его жителей.

От автора: Эта моя заметка написана и была опубликована в газете «Пламя» в мае 2007 года. Но за прошедшие с того времени десять лет жизнь одарила село незабываемым событием, и теперь к этой заметке нельзя не добавить замечательный исторический факт: 5 октября 2007 года в Желанном торжественно, со всеми подобающими случаю воинскими почестями были погребены останки уроженца села, гвардии майора Владимира Ивановича Емельяненко, привезенные на родину из Калининграда. Найдены они были вместе с останками еще более десяти советских солдат участниками поискового отряда «Память» в центре города во время поисковых работ. Невообразимо долгой оказалась для майора Емельяненко дорога домой, но он все же вернулся. И, конечно же, теперь гораздо чаще, чем раньше, ложатся на его могильную плиту цветы от земляков...

Уроки К. М . Саханя

Отечественной грозные страницы

Быть может, он не забывал ни дня –

Война фронтовикам ночами снится,

Они и в снах – на линии огня,

Где воздух обжигает знойным жаром,

Где под ногами плавится земля...

Не видеть бы, не мучиться кошмаром,

Но вздыблены снарядами поля,

Но снова лезут в наступленье фрицы,

Не дать отпор - немыслимо, нельзя!

Как вскрик – воронка черная дымится,

Где в бой с тобою шли твои друзья...

И вдохом безысходным – пробужденье,

Дыханье возвращает тишина.

Почудится – в багровом озаренье,

Но – ясная в окно глядит луна...

Отечественной грозные страницы

Истории теперь принадлежат.

И то, что ими мог он поделиться,

Быть может, было выше всех наград.

Он знал – мальчишки о войне мечтают,

Но станут взгляды строже и взрослей,

Когда не понаслышке все узнают,

Когда б о ней им рассказал музей.

Им создавались панорамы битвы

И сталинградских выжженных руин,

А имена твердились, как молитвы,

Чтоб не забыт был воин. Ни один.

Их все мы знаем. И навек запомним.

И, вечно память светлую храня,

Всех в мае называем поименно,

И в их числе – Кирилла Саханя.

Историк. Фронтовик. И наш учитель,

Он нам оставил больше, чем бы мог.

А повстречаться с ним

В музей зайдите.

Он вновь нам даст истории урок.