Г. Лауер

Пенсионер Георгий задумался о происхождении религии. Долго и мучительно думал, и у него сложилось мнение:

– В древние времена, когда человечество только зарождалось, люди поклонялись огню, солнцу, небу. Пришло время – объединились в общины, а затем и в государства. Тогда появились боги солнца, огня, войны и прочие. Постепенно зарождалась и развивалась культура. Началось строительство Божьих храмов. Оформились религиозные течения. Это, к примеру, учение Сиддхартха Гаутамы – Будды, возникшее в середине первого тысячелетия до нашей эры в Древней Индии. В XIX веке европейцы придумали для этого учения термин «буддизм». На пять веков (примерно) позже появилась самая многочисленная, по числу приверженцев, религия – христианство с триединством – отцом, сыном и святым духом. На втором месте по численности верующих самая молодая религия – ислам, с почитанием Аллаха, основанная пророком Мухаммедом. Проходили годы, столетия. У христиан произошёл раскол на православную, католическую и протестантскую веру. Появились и в исламе различные течения. С ростом населения на планете Земля растёт и количество новых религиозных течений. Счёт их идёт на сотни тысяч, и подсчитать их с точностью до единицы не удаётся.

При встрече с другом-земляком, который приехал с семьёй в Германию из бывшего Советского Союза, Георгий рассказал ему о своих размышлениях по поводу появления религии. Но спросил о другом:

– Арнольд, как ты думаешь, почему люди ходят в церковь?

– Просто они верят в Бога.

– Ты прав. Неверующий в церковь не пойдёт – ему там просто не интересно. Я с тобой, Арнольд, согласен. А ты мне скажи, что их так влечёт туда?

– Об этом, Жора, я никогда не думал, – нахмурил брови Арнольд. – При церкви существует община. Там верующие встречаются с единоверцами из ближайшей округи, общаются, ведут дружеские беседы. Но мне кажется, что число верующих сокращается. Коммунисты говорили, что религия – это опиум для народа.

– Не согласен. В начале прошлого века в России произошла революция. Тогда власть захватила коммунистическая партия большевиков. Веру в Бога пытались запретить: церкви закрывали и варварски разрушали. Священников расстреливали, сажали в тюрьмы. Оставалось мизерное количество открытых церквей. Да и те зависели от государства, то есть от компартии. И всё же, невзирая на гонения и запрет, оставались истинные верующие, для которых жизнь без веры в Бога была немыслима. Собирались на молитву в частных домах, тайком крестили детей. В трудные, безысходные периоды даже неверующие обращаются к Богу.

– Оказывается, Жора, – оживился Арнольд, – в том безбожном государстве не всё было плохо. До революции духовным состоянием граждан занималась церковь. Законопослушные христиане после смерти попадали в рай, грешники – в ад. Коммунистическая партия обещала ещё при жизни граждан устроить коммунизм, равный раю. Вместо Божьих храмов строили клубы и дворцы культуры. В тех помещениях библиотеки, большие залы для концертов, кинофильмов. Организовывали бесплатные для детей и взрослых кружки художественной самодеятельности с профессиональными преподавателями.

– Всё это так, Арнольд! И всё же просуществовала эта греховная держава почти семьдесят лет. Наступили годы перестройки – разрушительные, сравнимые с революцией. Наконец-то появилась долгожданная свобода, а что с ней делать – никто не знал. Закрывались и разрушались предприятия, колхозы и совхозы. Возрастала безработица, неизвестная ранее жителям советского государства. Как из небытия появлялись олигархи – миллионеры, миллиардеры.

– Про перестроечные времена вспоминать не хочется, – с озабоченным вздохом заговорил Арнольд. – Из-за сплошной безработицы народ обнищал, возросла преступность. Народ с горя пить по-чёрному начал. Пьянство – это страшно, но ещё страшней наркомания, о которой, можно сказать, толком и не знали. Семьи разрушались. Подумать только, бездомных детей появилось больше, чем после революции и второй мировой войны.

– Нет худа без добра, – подхватил разговор Георгий. – Смотри, что происходит! Стали восстанавливать церкви, а сколько новых храмов построили! И, замечу, они полны прихожанами.

– Однако, Бога так никто и не видел, хотя с появлением спутников люди научились летать в космические дали, – возбуждённо заговорил Арнольд.

– Ты, Арнольд, прав. Бога невозможно увидеть и услышать. И всё же Бог вездесущ: он присутствует в сознании молящихся.

– Где-то я читал, что космонавты верят в Бога. Не понимаю, как такое можно совместить!? Удивительно, что народ продолжает ходить в Божьи храмы. Что их туда так влечёт? - возбуждённый Арнольд говорил искренне, пытаясь разобраться в мотивах верующих.

Георгий помолчал немного. Перед глазами стояла знакомая картина: улыбающиеся прихожане, тепло приветствуя друг друга, собираются в церкви, свечи горят у образов…

– Церковь всегда открыта, – заметил Георгий. – В любое время можно зайти в храм – в полной тишине спокойно помолиться. Всевышнему можно рассказать о самом сокровенном и быть уверенным, что кроме Бога никто не узнает о совершённых ошибках, попросить прощения. Можно и поблагодарить за успехи. Молящийся уверен, что Бог его услышит и поможет. Во время моления верующий успокаивается, происходит духовное очищение, наступает успокоение.

– Всё это хорошо, Георгий, и всё же, если есть всемогущий Бог, почему тогда много несправедливости, почему преступность велика? А у верующих есть правила или законы поведения? Что их дисциплинирует?

– Верующие стараются жить по десяти Божьим заповедям.

– А ты можешь перечислить эти заповеди.

– Я постараюсь вкратце их прочитать, они у меня записаны, слушай внимательно.

1. Я господь твой, не имей других…

2. Не делай себе кумира…

3 Не произноси имени Господа напрасно…

4. Шесть дней работай, а седьмой – субботу – отдай Богу…

5. Почитай отца своего и мать твою…

6. Не убивай…

7. Не прелюбодействуй…

8. Не кради…

9. Не произноси ложного свидетельства…

10. Не желай дома и что в доме ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ничего, что у ближнего твоего.

– Жора, отдай мне этот листок. Я постепенно становлюсь твоим единомышленником.

– Для хорошего друга ничего не жалко, – спокойно продолжил Георгий. – Воскресный день для верующих праздник. Одеваются по-праздничному и идут в церковь. В храме, в основном, встречаются люди одной веры из ближайшей округи.

– А неверующие или люди другой веры могут в церковь заходить?

– В церковь могут заходить и заходят люди разных вероисповеданий. Вход никто не контролирует. При встрече перед и после службы люди оживлённо беседуют. Они, в основном, из одной общины и хорошо знают и понимают друг друга. Здесь крестили старшее поколение и продолжают крестить детей, внуков, правнуков. Во главе общины священник со специальным образованием.

– А чем, кроме моления, занимаются во время службы?

– Во время службы священник читает нравоучительные проповеди. Приводятся примеры из жизни святых и простых людей. Церковь была и остаётся очагом культуры. Есть в них библиотеки и церковный хор. В былые времена имелись приходские школы. При церкви привлекают прихожан во всякие кружки: кройки и шитья, вязания, пения, танцевальные… Церковь отделена от государства – Богу Богово, а кесарю кесарево. Всё же хорошо, когда у государства с религией взаимопонимание. Вера в Бога объединяет и дисциплинирует народ, а значит – укрепляет основы государства.