Мартин Тильман

Смерть И. В. Сталина

В начале марта страну облетела тревожная весть о болезни И. В. Сталина. Истинное состояние его здоровья народу не объявлялось, поэтому сообщение о том, что 5 марта 1953 года умер И. В. Сталин, ошеломило всех. Смерть вызвала у многих раздвоенные чувства: те, которые особенно пострадали от его репрессивной политики, потеряли своих родителей, родственников и близких, вздохнули с облегчением, надеясь, что теперь-то они найдутся и вернутся домой. Бедные жёны тех заключенных... Они преданно ждали десятки лет своих мужей, не ведая о том, что их ещё в 1937-1938 годах расстреляли, и ждать было уже некого. Многие искренне печалились о смерти вождя, особенно те, которых репрессии не коснулись. Они рыдали, а слишком эмоциональные падали даже в обморок...

В центральном сквере города Фрунзе, напротив Дома правительства, был сооружён памятник сидящим рядом на скамье Ленину и Сталину, хотя в жизни это не имело место. Вот к этому-то памятнику, чтобы возложить цветы, потянулся народ по распоряжению городских властей. Аллеи в сквере были широкими для парного гуляния, но не для массового посещения. Свободного места возле памятника было так мало, что там не могли поместиться все, посланные туда. В результате образовалась неистовая давка. Люди поневоле спотыкались и падали в клумбы с цветами, а иной раз и в розарии, что было особенно болезненно. Многие плакали не столько от горя, сколько от причинённых ран. Меня тоже чуть не столкнули в розарий, но товарищи вовремя поддержали меня.

Многие недоумевали:

- Что же теперь будет, кто нас поведёт к нашему «светлому» будущему?

На это один из моих коллег произнёс недозволенную в те времена фразу:

- Кто-нибудь да поведёт. Сам Сталин сказал, что незаменимых людей нет.

Кто-нибудь найдётся.

Поскольку он в этой фразе сослался на самого Сталина, ему это сошло с рук. Пока во Фрунзе задавались вопросом о «наследнике» Сталина, в Москве его решили быстро: дабы «престол» не оказался пустым, на пост Председателя Совета Министров был назначен Г. М. Маленков, а Председателем Президиума Верховного Совета стал К. Е. Ворошилов. Вся политика в стране осталась прежней, и не было заметно каких-либо перемен. Ещё не пришло время... Правда, надо сказать, что Маленков уменьшил налоги крестьянству...

В начале лета того же года мы с группой изыскателей были посланы на изыскания лесовозных дорог в Иссык-кульскую область. Урок 1931-33 годов не остался без последствий. В те годы из-за отсутствия дорог для вывоза леса, он сгнил в штабелях. В Прииссыккулье ещё имелись леса, а для его вывоза следовало сначала изыскать, а потом построить лесовозные дороги. Главную массу строительного леса в Республику доставляли из Восточной Сибири, а местный использовался в малых дозах для местных нужд. Лес рос в основном на довольно крутых склонах. Мы разбили свой лагерь на надпойменной террасе одного их горных ручьев. В качестве транспорта для перевозки лагерного имущества отряду было выделено несколько вьючных лошадей, которые после доставки имущества просто паслись возле лагеря.

Люди шли на работу пешком, рассуждая:

- Если уж лошадей на всех не хватает, то все пойдут пешком!

И выигрывали в первую очередь лошади. В конце концов они тоже имели право на отдых. За время многолетнего труда в колхозе они, наверное, впервые так вольготно отдыхали на лоне природы, в то время как их собратья трудились «в поте лица» на колхозных полях...

Как-то ребята наловили в ручье мелкой рыбы. Сразу возник вопрос: что с ней делать? Начальник отряда, Николай Антонович, заявил, что будем варить пельмени...

- Но как же их варить, рыба-то с костями? - вопрошали ребята.

- Рыбу мелко нарубим топором и фарш готов, мы уже много раз так делали, - авторитетно заявил начальник. Ну, коль начальник говорит, можно и попробовать. Ребята взяли толстую доску и начали топором измельчать рыбу, то и дело повреждая руки об острые кости. Однако начальник заявил, что кости станут мягкими, когда пельмени сварятся. Повар замесил тесто, раскатал его и всем отрядом взялись лепить пельмени. С лепкой провозились около часа, а затем начали в ведре варить.

Когда пельмени сварились, их разложили по мискам и начали есть. И верно, пока пельмени были горячие, ребята успели проглотить несколько штук, но...

Первыми не смогли закрыть рот молодые ребята, у них нёбо и язык были нежными и рыбьи кости моментально впились туда. Ребята пальцами начали выковыривать всю эту непрожеванную смесь изо рта. Работники постарше какое-то время продолжали проталкивать пельмени в желудок, но потом и они приостановили еду и стали из пельменей вытряхивать фарш, поедая тесто – не пропадать же добру. Молодые рабочие ворчали:

- Всю рыбу испортили, лучше б её пожарили или уху сварили!

Тем временем молодежь поймала где-то барсука и зажарила его на вертеле. Технический персонал не принимал участия в поглощении барсука, но немного завидовал молодежи, втягивая носом изумительный запах жареного мяса.

На лоне природы не было никаких развлекательных заведений, но ребята сами выдумывали развлечения. Как-то вечером Исаак и Василий, два

техника, затеяли спор, может ли человек проспать всю ночь на доске шириной 20см, не коснувшись никакой частью тела земли, если доска лежит на высоте порядка 30см. над ней. И они заключили пари. Исаак решился выполнить эту задачу. Они подобрали два довольно больших камня, положили на них соответствующую доску, и Исаак расположился на ней после ужина, без ужина он не хотел проводить испытания. Василий взял карманный фонарь и всю ночь ползал вдоль доски и просвечивал просвет под доской, чтобы засечь момент, когда рука или нога Исаака соскользнет с доски и коснется земли. На этот раз Исаак выиграл пари.

В отряде заканчивались продукты, и начальник послал за ними Исаака с рабочим верхом на лошадях в районный центр - Покровку. И вот на третий день, во второй половине дня, в долине, где отряд располагался, появились два всадника. Из-за отдаленности всадники ещё не были узнаны, но голос Исаака узнали сразу. Он ещё издали кричал:

- Берия – английский шпион, Берия – английский шпион!

Ребята кричат ему в ответ:

- Исаак, придержи язык! У гор тоже есть уши, и ты очень легко и быстро загремишь в шпионы!

Оказывается, пока изыскатели выискивали местоположение трассы новой лесовозной дороги, в правительстве шла упорная борьба за власть. В результате этой борьбы с Берией поступили точно так же, как он поступал с многострадальным народом: его просто уничтожили, освободив себе дорогу и избавившись от постоянного страха.

Как-то ребята попали в затруднительное положение с водой. При трассировании дороги они всё дальше и дальше удалялись от лагеря и не рассчитали запас воды, что был с ними. Солнце поднималось всё выше, жгло всё сильнее. Жажда мучила неимоверно, но где найти воду? И вдруг они увидели вдали колхозных косарей и предположили, что у них, наверное, есть вода. Ребята направились к косарям, представились и спросили: не найдётся ли у них вода. Её у косарей не было, но была смесь айрана с ключевой водой, и ребятам предложили попить из бурдюка. Жидкость была холодной и приятной на вкус. Ребята чуть-чуть утолили жажду, поблагодарили и вернулись к работе. Вкус этой влаги надолго запомнился им. Завершив работу, изыскатели благополучно вернулись в институт, а дальше шла обработка полевых материалов и составление проекта.

Жизнь продолжается

К этому времени мы с сестрой Марией сняли в частном доме небольшую комнату. В доме было всего две комнаты: в первой - проходной, жили хозяева, а вторую - заднюю, отвели квартирантам. Хозяевами была немолодая, доброжелательная чета. Мы с Марией называли их по-простому: тетя Ксения и дядя Прокоп. Небольшой приусадебный участок украшал быт как хозяев, так и их квартирантов. Его изюминкой являлся виноградник, росший по обе стороны центральной аллеи. Здесь же стояло два топчана, на которых можно в теплую летнюю ночь спать на свежем воздухе.

Мария была на два года старше меня и училась в Медицинской школе на фармацевта. Когда мы с Бертой учились в техникумах, Мария и старшая сестра Анна работали, чтобы заработать деньги на нашу учёбу. Теперь пришло время учиться и приобрести специальность Марии. В это же время в сельскохозяйственном институте Фрунзе учились земляки из деревни матери, которые иногда заглядывали к нам «на огонек».

Шёл 1953-й год. Пришло время, когда на производстве стали обращать особое внимание на диплом техникума, а иной раз при наличии только партийного билета люди занимали большие должности. Принимая это во внимание, я решил учиться дальше. В дневном институте мне не позволяли учиться два условия: первое - материальное положение. Нужно было зарабатывать деньги, чтобы помочь сестре учиться. И второе – комендатура. Она не позволяла выезжать в другие города, где имелся бы институт по моей профессии. И я решил поступить на заочное отделение. Во Фрунзе, ныне Бишкек, тогда ещё не было технического вуза, и мы с некоторыми коллегами выбрали Московский Заочный Инженерно-строительный институт «ВЗИСИ», факультет «Пути сообщения», где мы могли бы повысить квалификацию.

Для успешного обучения студентов-заочников технических вузов страны во Фрунзе были организованы «Вечерние курсы» для усвоения общеобразовательных дисциплин, конкретно - математики и физики. Остальные дисциплины не составляли трудностей и могли быть освоены без посторонней помощи. Надо сказать, что эти курсы многим помогли успешно учиться дальше. Но были и свои сложности с преподавателями по математике, которые требовали от студентов невозможного, не учитывая, что те весь день проводили на производстве. Технология заочного обучения во всех вузах страны была следующей: институт отправлял студентам-заочникам так называемые контрольные работы, а заочники должны были их выполнять и отправлять назад в институт, где их рецензировали.

Курс физики на вечерних курсах читал замечательный преподаватель из Фрунзенского университета. Он не считался со временем и очень наглядно преподавал предмет. С математикой было сложнее: университет выделил заочникам преподавателя, который не пришёлся ко двору университету, но уволить его не имели права. Он не смог довести до конца ни один образец контрольной работы. После жалобы студентов-заочников университет направил им студентку третьего курса физико-математического факультета, и дело пошло. Студентка знала, на чём обычно «спотыкаются» студенты и обращала на эти места особое внимание.

Из проектного института, где я тогда работал, на этих курсах занималось четверо ребят, и чтобы успешно сдать все общеобразовательные предметы, мы дали зарок до их завершения не обременять себя семьей... Так и поступили. Учиться было нелегко, особенно тем, которые несколько месяцев в году были на изыскательских работах, далеко от дома. Когда они возвращались домой, приходилось ночами сидеть над контрольными работами и курсовыми проектами, чтобы закончить годовую программу. С другой стороны, учёба давала почву для размышления и отвлекала от однообразия ежедневной работы.

продолжение следует