В молчании Таллина (31.08.2021)

 

С. Новиков

 

Осень 1952 года. Я только что окончил Ленинградское военное училище в звании лейтенанта и был направлен для продолжения воинской службы в один из полков военной дивизии. Дивизия находилась в Эстонии, в городе Таллине.

Вместе со мной уезжали жена и двухмесячный сын. С Валей, так звали жену, я познакомился на одном из танцевальных вечеров в нашем военном училище на Садовой. После окончания Ленинградского техникума зеленого строительства Валя получила распределение в управление шоссейных дорог на должность техника зеленого строительства, а руководство управления, учитывая мое направление на военную службу в Таллин, направило молодого специалиста туда же.

Прибыли мы в Таллин с благими намерениями быстрой социальной адаптации, для чего в первую очередь следовало найти жилье. Оставив вещи в камере хранения на вокзале, а жену и сына – в комнате матери и ребенка, я отправился на поиски сдаваемого в аренду жилья, которое по существующему в то время положению частично оплачивала военная часть. Однако почти сразу наивные надежды на быстрое разрешение жилищной проблемы сменились разочарованием. Меня встретило молчаливое сопротивление таллинцев. Многие из них просто проходили мимо, не откликаясь на мое обращение. Некоторые, правда, останавливались, но говорили на непонятном эстонском языке. После трехдневного безуспешного поиска хоть какого-либо жилья в аренду и трех бессонных ночей, проведенных на вокзале, ситуация приобрела тупиковый характер.

Отступать перед трудностями было не в моем характере. Я стал рассматривать ситуацию со всех сторон, и в результате в голове возникла неожиданная идея. Возможно, вся трудность в установлении контактов с местным населением состояла в том, что я был в форме офицера Советской армии. Эстонцы же находились в пассивно-агрессивном состоянии, вызванным недавно осуществленной депортацией значительной части жителей Эстонии в места не столь отдаленные по обвинению в содействии фашистам… Словом, я разбудил жену и сказал: «Валя, ты очень похожа на эстонку. Большинство эстонских женщин блондинки, как и ты. Кроме того, ты привлекательная, постоянно с доброй, располагающей к себе улыбкой. Попробуй пообщаться с эстонками…»

Идея сработала. На четвертые сутки Валя встретила женщину, которая сдала нам комнату в двухкомнатной квартире. Комнаты были смежными. Хозяйка оставила за собой проходную, и мы решили, что это добрый знак. Однако события ближайших дней показали, что все не так просто…

В тот день я возвращался со службы часов в семь вечера. Едва войдя во двор, увидел следующее. У стены дома стоял довольно грузный угрюмый мужчина с поднятыми вверх руками, а перед ним – офицер милиции с направленным на мужчину пистолетом ТТ в руках. Милиционер заметно нервничал: у него не было физической возможности справиться со стоящим у стены. Стрелять милиционер не решался, так как мужчина не проявлял никакой агрессии.

Заметив меня, милиционер обратился ко мне: «Товарищ лейтенант, нужна ваша помощь. Я задержал опасного преступника, которого давно разыскивают. Возьмите мой пистолет, я надену на преступника наручники и уведу с собой». Я взял протянутый милиционером пистолет и направил его на задержанного. Вдвоем мы быстро справились.

Эпизод задержания, по определению милиционера, преступника во дворе дома не вызвал у меня особого удивления, поскольку был очень характерен для послевоенного периода нашей страны, в особенности для районов, которые в той или иной степени находились в зоне боевых действий и оккупационных условиях существования. Еще до военного училища я вплотную столкнулся с острыми социально-политическими противоречиями между властными структурами Советского Союза, одержавшего победу над фашистами, и отдельными местными организациями со своим видением мирового устройства. Во время учебы на последнем курсе техникума во Львове я по линии комсомола участвовал в операциях спецслужбы, связанных с ликвидацией бандеровских группировок, и, конечно, был в значительной степени проинформирован о криминальной обстановке в Эстонии.

Забрав у меня свой пистолет, милиционер облегченно вздохнул и сказал: «Да, лейтенант, будьте осторожны. Этот человек обвиняется в тяжких преступлениях и убийствах. Он пришел навестить жену, проживающую в этом доме в квартире…» И тут милиционер называет номер квартиры, в которой мы арендовали комнату. В мозгу у меня рефлекторно промелькнула мысль: «Хорошо, что Вали с малышом пока нет!»

Я, подчиняясь выработанной с детства привычке быть сдержанным, особенно при возникновении неожиданных обстоятельств, несущих в себе возможную угрозу, кивнул милиционеру и продолжил путь. Между тем в сознании возникла дилемма: «Войти в квартиру или подождать жену с ребенком здесь?» Но и тут сработала собственная установка-реакция: «Опасность? Делай первым шаг навстречу!»

Открыв квартиру временно своим ключом, я направился через проходную комнату хозяйки в нашу комнату. В квартире было пасмурно и тихо. Я нажал на выключатель, чтобы вставить ключ в скважину комнатного замка. Свет включился во всей квартире.

И тут я услышал за спиной какой-то шорох. Повернувшись, вздрогнул от неожиданности. Мой неискушенный разум отказывался воспринимать возникшую передо мной странную картину. На кровати, раскинув руки и ноги по всей ее двуспальной ширине, неподвижно лежала хозяйка квартиры. Импульсивно я подумал, что она мертва, но женщина вдруг открыла глаза. Она, как мне показалось, равнодушно воспринимала действительность.

В этот момент, держа на руках мальчика, вошла Валя. Она как-то чисто по-женски быстро оценила обстановку и толкнула меня в нашу комнату. Судя по всему, хозяйка никак не отреагировала, из ее комнаты не донеслось ни звука.

Не раздеваясь, жена повернулась ко мне и спросила: «Что все это значит?» «Мне бы тоже хотелось понять, – ответил я и рассказал обо всем, что произошло во дворе, и о том, как я вошел в квартиру и оторопел, увидев лежащую без движения хозяйку. – На миг показалось, что она мертва, а значит, нужно вызывать милицию». И, помолчав, добавил: «Знаешь, Валя, она даже не пошевелилась!» Жена слегка поморщилась и сказала: «Посиди здесь, присмотри за сыном, а я пойду узнаю, что можно сделать, чтобы в переплет не попасть».

Я взял сына и присел на кровать. Стола в комнате не было, но перед кроватью стояла тумбочка, которую мы использовали в широком диапазоне наших потребностей. Готовили пищу, завтракали и ужинали мы в кухне, по воскресным дням обедали там же. Было тесно и неудобно, однако это обстоятельство казалось временным, к тому же оно неплохо соотносилось с нашим скудным бюджетом.

Жена вскоре вернулась и с озабоченным видом остановилась передо мной. «Знаешь, – произнесла она и, сделав короткую паузу, продолжила: – Марта (так звали хозяйку) совершенно пьяная, все мои попытки заговорить с ней ничего не дали. Я ее прикрыла одеялом. Пойдем в кухню, поужинаем, а там разберемся».

Но разобраться никак не удавалось. Я рано утром уходил на службу, приходил поздно. Все время Вали уходило на заботы о сыне и о нашем хоть и несложном, но требующем постоянного внимания домашнем хозяйстве. Марта разговоров по поводу случившегося не затевала.

Через несколько дней, когда я ушел на службу, Валя, забрав сына, отправилась для прояснения некоторых чисто рабочих моментов по месту своего распределения, а там – не удержалась и рассказала о нашей проблеме своему начальнику. Очевидно, нервное напряжение жены от обстановки в квартире было очень велико. Начальник, как в доброй сказке, пришел на помощь. Нам выделили из ведомственного жилого фонда небольшую комнату в помещении барачного типа на первом этаже с отдельным входом. Большой письменный стол достаточно примитивной конструкции и кошка – вот то, что досталось в придачу. Из крышки широкого и длинного стола я соорудил подобие кровати, а из оставшихся деталей собрал скамейки, которые представляли в нашем доме всю остальную мебель. Кошка, видно, почувствовав, что мы и сами справимся, через несколько дней пропала.

Наш новый дом находился вблизи прекрасного парка Кадриорг. Это обстоятельство так обрадовало нас, что мы очень быстро забыли все неприятности. Можно сказать, прогулки по парку исцелили нас. Мы стали активно проникать в социально-общественную и культурную среду одного из красивейших городов Европы, надеясь однажды услышать его голос.

 

 

 

 

↑ 273