Agnes Госсен (Гизбрехт)

* * *

Друг заклинал: «Не оглянись!

В соленый столб не превратись...

Все наши радости, печали

и встречи в той далекой дали,

куда мы в памяти бредем, –

и переполнен этот водоем

водоворотов нам известных.

Там ты - жених, а я – невеста,

но не твоя - нам параллельно

одни и те же песни пели

Бернес на радио Маяк»,

а Хиль с пластинки так и сяк

внушал про мальчика в Париже,

скамью у дома, что пониже

Нью-йоркских пальм

и небоскребов...

Казалось, их мы не увидим сроду,

живя так трудно в глубине России –

какой там Мюнхен, ностальгия...

То далеко все было, не про нас –

лишь сон в вечерний поздний час,

тоска чужая в дальних странах,

нам ж утром – на работу рано...

Здесь детство снится мне и школа,

рзъезженный родной проселок,

в саду под яблоней цветущей мама...

Но сну мешает свет рекламы,

Гудки машин на перекестке.

В Германию вернуться просто,

но нелегко. Здесь за окном,

проснушись в городе чужом,

мы видим ту ж луну и звезды,

но жребий брошен, и морозом

по коже – одиночества тоска,

и ищешь тщетно, где же та рука,

что лишь махнув издалека,

растяла во времени тумане.

Мы здесь не ждали с неба манны –

с начала начали мы все, с нуля.

Теченьем рейнским плот несет –

Где отмель, где водоворот?

И где под яблонею мама?

Нас учит жизнь, а не реклама.

С работой, без работы ль - стресс,

иначе пахнет даже лес,

в стране, которой неверны.

За прошлое цепляемся, за сны...

Всходя или сходя по тару самолета,

всегда глазами ищем мы кого-то.