В. Вебер
Говорят, сам Геродот, поднявшись на Байдарский перевал, задохнулся от восторга.
От Севастополя долго едешь между желто-бурых гор по медленно набирающей высоту дороге. Скучные скалы, ты разочарован, не таким представлялся Крым. Но вот въезжаешь в портик Байдарских ворот, несколько секунд продвигаешься в полутьме узкого тоннеля, и в глаза ударяет поток ослепительного света. Не в состоянии ехать дальше, останавливаешь машину, приходишь в себя, привыкаешь, как тебе кажется, к яркому свету, но постепенно догадываешься, что это был не только и не просто свет, а сама — открывшаяся всем своим великолепием сразу — красота Южного берега.
На переднем плане панорамы, на самом краю огромной скалы парит над Форосом пятикупольная церковь Воскресения Христова. Сооружена она в конце девятнадцатого века на средства местного чаепромышленника Кузнецова в благодарность за великое благодеяние Господне: поезд, на котором Александр III возвращался в Петербург, попал в катастрофу, вагон с царской семьей уцелел, устоял на рельсах.
Но Крым немыслим без легенд, и, согласно одной из них, появление церкви связано с чудесным спасением дочери Кузнецова: построена на месте, где якобы спаслась от смерти его дочь. Ее везли в упряжке, что-то испугало лошадей, они понесли, гибель была неизбежной, но случилось невероятное — лошади вдруг остановились у самого обрыва...
С недавнего времени севастопольское турбюро включило осмотр церкви в свою программу. Туристы в тренировочных трикотажных штанах и шортах стоят вокруг гида, по совместительству пляжного спасателя, мрачно слушают его. На покореженной двери, ведущей в храм, ни замка, ни крючка. Когда группа переступает порог, вороны и ласточки вспархивают под купол. В окнах ни одного целого стекла. Обшарпанные стены со следами росписей местами замазаны белой масляной краской, пол завален щебнем, гнилыми досками, заляпан птичьим пометом, из углов смердит. Гид говорит, что в подобное состояние церковь привели оккупанты во время войны, то ли немцы, то ли румыны, здесь был то ли их штаб, то ли конюшня. Кто-то сомневается: конюшня на краю обрыва?
Гид в ответ пожимает плечами.
— А церковь когда закрыли?
— В начале двадцатых. Во время НЭПа здесь был кафешантан, затем какая-то мастерская, потом опять ресторан. После освобождения Крыма ресторан открыли снова, он просуществовал до 1969 года. Кстати, Никита Сергеевич Хрущёв бывал в нем частым гостем. Когда построили нижнюю дорогу из Севастополя в Ялту, ездить через перевал практически перестали, ресторан ликвидировали, церковь стала складом, с тех пор она — «под охраной государства».
Туристы молчат, потрясенные варварством иноземцев. Затем, стараясь не споткнуться о валяющийся кругом хлам, плетутся вслед за экскурсоводом.
Форос