А. Шварцкопф

Глава 3

Новое начало

13 октября 1988 года я приземлился в аэропорту Frankfurt/M. На месте паспортного контроля у выхода в зал для встречающих нас приветствовал представитель Германской миграционной службы, который просил не покидать этот зал и ждать команды для дальнейшего следования. Из родственников меня встречали приехавшие из Freiburg(а) братья Иван, Яков, Василий и сестра Ольга. С ними приехала и часть их детей, моих племянников. Как мы были рады встрече здесь, на немецкой земле! Это были судьбоносные события для приезжающих и неимоверная радость для встречающих.

После короткой встречи с родственниками сформировавшуюся группу вывели из аэропорта, усадили в автобус и отправили в первый приёмный лагерь в г. Nürnberg. Там разместили всех в общежитии и обеспечили трёхразовым бесплатным питанием в столовой. Все документы, которые мне разрешили забрать с собой, я сдал ранее в немецком посольстве в г. Москва для отправки специальной дипломатической почтой Якову.

В последующие дни мигрантов приглашали в бюро лагеря, где мы отдавали свои загранпаспорта, с наших слов заполнялись какие-то пространные, на наш взгляд, формуляры, выявлялось желание последующего места проживания. Я долго уговаривал работницу лагеря, чтобы имя моё, полученное от рождения (Heinrich), было восстановлено, но работница (мигрантка из Польши) стояла на своём, что написано в паспорте, то и записала.

Какая-то другая группа людей проводила довольно обстоятельное собеседование как по семейным и родственным вопросам, так и по профессиональной занятости. Интересовались и вопросом, не связана ли была работа с секретной деятельностью и засекреченными материалами.

Через несколько дней мне вручили Registrierschein Nr. 8191/88 Nü, которым узаконивалось моё легальное пребывание в Германии, 19.10.88 выдали einma-lige Überbrückungshilfe 200 DM на расходы первого времени и 20.10.88 ещё раз 30 DM как приветственное пособие. Вернули загранпаспорт. 20 октября меня с группой поездом отправили в приёмно-распределительный лагерь земли Baden-Württemberg города Rastatt. Здесь мы сдавали экзамен на знание немецкого языка. Через пару дней увезли на автобусе в город Freiburg. Свободных мест в общежитии для переселенцев в самом городе в этот момент не было, надо было ехать на периферию – я же захотел остаться в городе. Меня записали на очередь в общежитие. Жить взял меня к себе Яков, и меня у него прописали. Он жил тогда по улице Ferdinand-Weiß-Str. 88. У них была тогда большая четырёхкомнатная квартира на троих, в то время была ещё жива тётя Амалия Штромбергер. Языковые курсы начинались только в следующем году. Начались хождения по «Амтам» - учреждениям. Надо было поставить огромное количество «Anträge» - заявлений. Первое время моим консультантом и путеводителем по «Амтам» был Яков. Он как старожил помогал не только родственникам, но и просто знакомым.

Яков подсказал, что самое первое, что надо сделать, это поставить «Antrag» на получение «AUSWEIS für Vertribene und Flüchtlinge» в «Amtstelle für Vertribene und Flüchtlinge» в Dezernat(е) III на Wilhelmstraße 20a, 7800 Freiburg im Breisgau. Этот паспорт требовался в дальнейшем при каждом заполнении «Antrаgа» Там работал господин Faller. Я поставил «Antrag» 02.11.1988 года. Так как все мои братья уже ранее у него получали эти паспорта, то мне выдали его уже 15.11.1988 г.

Для последующего посещения различных учреждений требовалось выполнить переводы всех привезённых из СССР документов (у меня копии их) на немецкий язык у аттестованного и допущенного государством переводчика, который заверял документ росписью и личной печатью. Перевод обычных документов - свидетельства о рождении, смерти, аттестата об образовании и т. д. - было рутинной работой. Но, как позднее выяснится, для перевода названия указанной в дипломе профессии и полученной квалификации, а также записей в трудовой книжке о выполняемой работе требовался не простой механический перевод. Здесь нужна была увязка рода выполняемой работы с местными названиями должностей, и формулировка должна была проводиться по местным таблицам должностей. Такие переводы без знания функциональной деятельности по профессиям в СССР и BRD обычным переводчиком без участия владельца документа не могли быть квалифицированными. Владелец же трудовой книжки и диплома просто не имел понятия, какие необратимые последствия это может в последующем иметь и на признание диплома, и оценку профессиональной деятельности при оформлении пенсии. Переводчиками были обычно наши выходцы из СССР, чаще всего учителя немецкого языка и получившие соответствующую квалификацию здесь. Они тоже не знали этого. У меня все документы переводила преподавательница «Deutschkurse für Spätaussiedler» Bildungswerk der Erzdiözese Freiburg Eмма Feist. Позднее я учился у неё на курсе. При рассмотрении моего Antrag(a) о признании диплома и оформлении «Rente» у меня возникли огромные трудности из-за неточностей переводов. Приходилось посылать дополнительные объяснения, доказательства, другие переводы, свидетельские подтверждения и т. д. Не обошлось без адвоката, которому пришлось платить. Но это пришло всё позднее, а в данный момент надо было решать другие вопросы, этим я и занимался.

Для обеспечения этих перечислений требовалось срочно поставить Antrag на получение страхового номера и социального страхового паспорта. В соответствии с действующей в Германии системой социального страхования каждый должен быть причислен к одной из трёх действующих страховых пенсионных ветвей: ⦁ Rentenversicherung der Angestelten, если трудовая деятельность связана с умственной работой; управление этого ведомства находится в Берлине и едино для всей страны. ⦁ Rentenversicherung der Arbeiter для людей, работа которых связана с физическим трудом, и их ведомство располагается в каждой Земле. ⦁ Rentenversicherung der Bundes Knappschaft для работников, связанных с горным делом. Единое ведомство для всей Германии располагается в городе Bochum.

Это всё мы узнали позднее.

Первоначальную медицинскую страховку вновь приехавшие оформляли обычно в АОК (Allgemeine Ortliche Krankenkasse), лишь позднее, с началом трудовой деятельности и при желании можно было её сменить на другую. Касса медицинского страхования выдавала каждому члену Versicherungsnachweise, с которыми можно было посещать врачей и получать бесплатную услугу (лечение), по потребности ты мог их дополучить. Наши переселенцы особенно активно пользовались в первые годы бесплатными услугами зубных врачей, так как лечению зубов в СССР, особенно в сельской местности, уделялось явно недостаточное внимание.

С признанием статуса Vertriebene und Flüchtlinge было окончательно узаконено моё право постоянного проживания в Германии, открылась возможность получить вскоре немецкое удостоверение личности — Personalausweis (паспорт) и отправить в домашний архив свой Советский загранпаспорт. Нам объяснили, что через пять лет советское гражданство автоматически ликвидируется. Но с распадом СССР каждая республика стала принимать свои законы о гражданстве. 1 марта 1992 года в соответствии с Законом Республики было принято положение «О гражданстве Республики Казахстан». Мы подали заявление о выходе из гражданства, за что пришлось заплатить по 150 DM. Вскоре я получил немецкое удостоверение личности — Personalausweis (паспорт) и поставил Antrag на получение немецкого гражданства. Его я получил в декабре 1988 года. С этого момента я стал гражданином Германии со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями

Понятия Vertriebene, Aussiedler и Spätaussiedler через 2-3 поколения с уходом из жизни этих групп исчезнут из оборота, поэтому я хотел бы очень коротко пояснить, какие группы населения они охватывают, не вдаваясь в юридическую основу этих понятий и их преимущества. Когда они принимались и что они предусматривают, пусть ищет читатель сам.

Итак, к изгнанным (Vertriеbene und Flüchtlinge) относится такая категория переселенцев в Германию, которая как немецкие граждане или принадлежащие к немецкой народной группе имела место жительства за пределами немецкого рейха и была изгнана из своих мест в связи с событиями Второй мировой войны. Им выдавали паспорта (Ausweis für Vertriebene und Flüchtlinge) с буквой А.

К Aussiedler(ам) относят группу переселенцев, переселившихся в Германию позднее, но до 31.12.1992 года. Им выдавали паспорта с буквой А или В, в зависимости от различных факторов. Переселение этой группы происходило медленно из разных стран с разной интенсивностью по причинам дискриминаций по национальной принадлежностьи и воссоединения семей. Из бывшего СССР в Германию переселились с 1952 по 1988 год 107.869 человек, примерно около 3.000 человек в год. С 1989 по 1992 год переселилось 588.980, около 150.000 в год. Так в 1987 году из СССР выехало 14.500 человек, что составило около 5 процентов всех Aussiedler(ов). Правительство Германии приняло законы, которые должны были ограничить приток переселенцев и ввело понятие Spätaussiedler, к которым относили переселенцев, которые переехали после 1992 года. Но активность переселения ещё три года продолжалась. Так с 1993 по 1996 года переселилось 802.151 человек, более 200.000 в год. Потом приезд уменьшился и составил с 1997 по 2005 год 809.282 переселенца, около 90.000 в год.

Чем отличается Аusweis с буквой «А» и «B“, добиться у чиновников и из информационных материалов долго не удавалось, но они были нередко разными даже у членов одной семьи. И среди моих земляков, необъяснимо считавших почему-то «А» лучше «В», это вызывало порой нелицеприятные взаимные обвинения и дискуссии. Но в официальных информационных изданиях подчёркивалось, что Ausweis «A» выдавался Vertriebene, а «B» введён позднее для Aussiedler(ов), которые являются тоже Vertriebene, но по времени (а может и по обстоятельствам ) более позднего периода. Переселенцы, которые покинули страны бывшего Советского Союза (будем говорить только о них), и приехавшие в Германию после 31.12.1992 г., стали получать новый статус поздних переселенцев — Spätaussiedler. Для такого признания действуют те же условия, как и для Aussiedler, но имеются и некоторые принципиальные отличия. Так в семьях со смешанным браком, в отличие как было у Aussiedler(ов), супруг или супруга позднего переселенца не немецкой национальности уже не получает этот же статус. И это ведёт к целому ряду финансовых ограничений, главное из которых — не даёт права на Rente в Германии за стаж работы в стране прежнего проживания. Довольно дискриминирующая ситуация для семей со смешанным браком, доля которых среди переселенцев в последние годы сильно возросла. Spätaussiedler получает подтверждающее его статус удостоверение, в которое вносятся все подпадающие под этот статус его члены семьи. На мой взгляд, немецкие чиновники, готовя этот документ, который был позднее принят правительством, посчитали, что все желающие немцы, которые прошли все ступени «прекрасной советской жизни», уже покинули страны бывшего Союза, а остались те, которые уже искали материальную выгоду. Я считаю, что правительство допустило большую ошибку, приняв этот закон. Конечно, в Германии есть другие законы, которые предусматривают материальную помощь в этих ситуациях.

В период моего приезда Aussiedler(ам) признавалось водительское удостоверение в Германии и разрешалось ездить с ним. Обмен его на немецкое был довольно простым делом. В Strassenverkehrsamt(e) Landratsamt(a) или, как у нас в городе в Amt(е) für öffentliche Ordnung сдавались оригинал советских прав и их перевод на немецкий, копия Vertiebeneausweis, уплачивалась необходимая сумма, и через несколько дней можно было получить новое водительское удостоверение (FÜHRERSCHEIN). Это я сделал 16 января 1989 года.

Позднее усложнили обмен, так как стало приезжать много водителей с правами сомнительного происхождения и без опыта вождения. Пришлось всем пересдавать как правила вождения, так и само вождение. При этом обязательным является получение хотя бы несколько платных уроков вождения (миниум 4 — 5) под руководством инструктора. Посещение теоретических занятий по правилам движения на усмотрение курсанта. Это для людей с водительским стажем 15-20 лет. И никакие попытки доказать законность приобретения прав в Союзе здесь уже не воспринимаются. А после покупки машины в Германии и обязательного страхования это сразу сказывается на кошельке. И водители с многолетним стажем относятся к страховым группам с высоким процентом (140 % и выше) страховых взносов. Но, уезжая из Союза, мы не знали, что владельцам машин следовало везти с собой эти доказательства, и лучше всего были страховые свидетельства на машины. Страхование автомобиля там было добровольным, и после продажи машины это свидетельство становилось вроде бы не нужным и чаще всего выбрасывалось. У Якова я прожил три месяца. После смерти его тёщи, Амалии Штромбергер, его социальная по статусу 4-х комнатная квартира стала для двоих явно большой, и Sozialamt предложил подходящую по размеру квартиру. Яков и Лида сами не желали больше платить за лишние квадратные метры. Но это был и сигнал для меня — искать себе квартиру. Яков подключился сам и мобилизовал знакомых на поиск для меня частной квартиры, но тогда найти квартиру в городе было вообще чрезвычайно трудно, а тем более мне, в моём социальном положении. Когда этот процесс стал затягиваться, мы пошли к руководству переселенческого фонда, объяснили всё и выпросили место в общежитии. Мне сказали, что жить буду вместе с другими молодыми парнями-ауссидлерами вчетвером. Я сказал, между прочим: «Яков! Дадут место в комнате, где живут мужчины-одиночки, будет там пьянка, будут курить в комнате, будут постоянно приходить их знакомые и т.д.» Он успокоил меня, что это в Германии не так. Через несколько дней пришёл я в общежитие для переселенцев, получил посуду: кастрюли всякие, ложки-поварёшки и пошёл в свою комнату. Захожу в комнату, поздоровался, и меня приглашают к столу, где стоит бутылка водки, лежит различная закуска, вся компания курит, и комната вся в дыму. Жили там поляки. Я бросил ложки-поварёшки и ушёл. Я был в шоке...

Якову выделили 2-х комн. квартиру. Вскоре ему позвонили и сказали, что будет свободна однокомнатная квартира. Квартиру сдавал архитектор, у него были свои дома, в которых жили квартиросъёмщики. Когда мы пришли к нему, он поморщился, но Яков дал гарантию, что оплатит за квартиру, если будут трудности. Архитектор согласился. Квартира была предусмотрена для одного человека. На входе в узком коридоре справа имелась маленькая ниша, где была установлена плита с маленьким холодильником, и больше места не было; с левой стороны этого коридора располагался маленький туалет с душем. Всё в миниатюре. Квартир таких маленьких размеров в дальнейшем я не встречал. Плата за квартиру была маленькая, для меня подходящая. Когда я пришёл смотреть квартиру по улице Lichtenbergstraße 13, моё внимание особо сконцентрировалось на номере дома 13. Когда появляется цифра 13, всегда как-то становится не по себе. А это происходит из-за широко распространённого поверья, что 13 число несчастливое. Я был вынужден пойти жить в эту квартиру, пусть и в доме с номером 13. Позднее, работая над документами, я обратил внимание, что 13 число не такое уж и плохое. Большую часть жизни наша семья проживала и проживает в настоящее время в домах, где порядковые номера 13: в Усть-Каменогорске в доме по улице Комсомольская, 13 мы жили с Фаей до рождения сына Леонида и переселились в квартиру по улице Набережная Красных Орлов, 13, где жили до рождения дочери Ольги. Только в 1966 году переехали в другую квартиру. И вот первая квартира во Freiburg(е) опять номер 13. Позднее, когда строили свой дом, а в то время стройка в районе Rieselfeld(а) только начиналась, мы стали гадать, какой же номер будет дан нашему дому. И были поражены, когда дом по нашей улице оказался под номером 13. У Якова подвал всегда был наполнен старой мебелью, и мы быстро оборудовали комнату. Стенку для книг и посуду я купил. Я был на «седьмом небе»... С 10 февраля 1989 года начался «Sprachkurs». Я начал усердно искать возможность приобретать практические навыки на стройке. В дни каникул, когда другие курсанты отдыхали, ездили на экскурсии и т.д., я устраивался работать на стройке. Было очень тяжело войти в тот ритм, который был на объектах. Я уставал неимоверно, порой даже есть не хотел после работы. Мы строили ангар для ремонта танков канадской воинской части, которая охраняла аэродром в г. Лаар. Тяжело было и со знанием строительных терминов, инструментов и механизмов. Здесь я прошёл опять первый курс строительства на новой родине через пот и мучения.

Племянники Василий и Яков Шварцкопф, Роман и Андрей Бенцель вступили в садоводческий кооператив «Innere Elbe». Участки были только созданы: засыпаны гравием с глиной и огромным количеством крупных булыг, и всё это укатано бульдозером и катками. Участки располагались около Schnellstrasse B-31, напротив магазина Real. Роман Бенцель не захотел осваивать этот участок и предложил его мне. Я думаю, что это Василий подсказал Роману отдать участок мне. Он был и главным в строительстве домика. Нашёл и выход для приобретения материала. Стоял цех фирмы «Koch», которая обанкротилась, и весь завод демонтировался. Вероятно, руки ни у кого не доходили до этого. Конструкция крыши была выполнена из прекрасного бруса из ели. Лес за годы эксплуатации не пострадал и прекрасно годился. Брус, асбоцементные листы и другие материалы мы возили на его старом гольфе. Все гвозди (их мы выпрямляли), шурупы для крепления листов брали там же.