B. Штемпель

* * *

Тётушка моя, тётя Фрида,

родилась на Украине.

Оттуда её, восьмилетнюю,

отправили туда,

где Макар коров не пас.

Ну, не одну, конечно, –

много их было в эшелоне.

Правда, доехало мало.

Но ей повезло – выжила.

И дальше не жила – выживала.

Голод познала и холод.

Учиться не пришлось –

рабочие руки были в цене,

а жизнь мерилась трудоднями.

Но ничего, всё пересилила!

А пора пришла,

замуж вышла, детей родила –

дай бог таких каждому!

И дожила до старости.

Уйму болезней нажила.

Да ведь жива!

А сегодня тётушка моя, тётя Фрида,

страшно подумать, –

живёт в Берлине!

Пенсийку назначили,

квартирку дали.

Благодать!

Звоню ей:

– Как поживаешь, тётушка?

– Да ничего. Вот приболела только.

– Ну, а врачи, что говорят врачи?

– Врачи ничего, врачи хороши.

Лечат больше, но меньше души.

Вот таблеток прописали,

а как принимать – не сказали.

Валере звонила

(Это мой брат – он врач),

как, говорю, пить?

Жирного, говорит, не ешь.

Так ведь и так не ем, говорю.

Вот и не ешь, говорит.

Алкоголя не пей.

Бог с тобой, говорю,

сроду ж не пью –

ты ведь знаешь.

Знаю, говорит, вот и не пей.

Теперь принимаю –

как он сказал.

А там у неё ещё дочка осталась.

Переживает она о ней.

Муж её не хочет сюда.

Там у него, говорит мне тётушка,

работа и водка.

И, помолчав, добавляет вздыхая:

И Родина. И Родина тоже.

Вот и помогает она им, как может.

Пенсийка у неё маленькая,

а сердце большое.

А сегодня звоню ей:

Тётушка, как дела?

– Да ничего, правда, опять слегла.

– Ну а врачи, говорю, что врачи?

– Врачи – ничего не скажу – хороши.

Но мне бы нашего.

Мне б для души.

Да где ж его взять-то, тётушка, для души?

2006