А. Шварцкопф
Летом 1951 года брат Василий, Вольф Василий и Бенцель Пётр распоряже-нием комендатуры были временно отправлены в райцентр Бакчар на какие-то строительные работы «без согласования правления колхоза», как следует из более позднего заявления председателя колхоза. Они вынуждены были выполнять распоряжение комендатуры, так как место работы и жительства спец-поселенцев определяла она.
Всех троих поселили в квартире дома непосредственно у въезда в райцентр. Напротив, через дорогу, был прекрасный, необычный для этих широт опытный фруктовый сад со стелющимися плодоносящими яблонями, а по периметру его, вдоль забора, со сплошной стеной высокорослых яблонь-ранеток, так привлекавшим в период созревания мальчишек.
К концу лета мной было принято окончательное решение о продолжении учёбы в средней школе. Конечно, оно было принято с одобрения мамы и братьев Василия и Райнгольда. Главную роль сыграл Василий: он всегда требовал, чтобы мы учились. Немаловажную роль сыграло и то, что Василий жил в Бакчаре и мог меня приютить. К 1 сентября я приехал с Робертом Гердтом, мы поселились в квартире у брата Василия. Примерно через два месяца брату предложили маленький домик на территории райкомхоза, и мы все вместе (за исключеним Вольфа В., он вернулся домой в Богатырёвку) переселились туда. Это был домик без внутренних перегородок и с печкой-плитой для отопления дровами. Спустя некоторое время Пётр Бенцель женился и выехал в квартиру райпромкомбината, где он работал. Не знаю почему и как, но у нас в домике постоянно жили ещё какие-то знакомые и порой совсем незнакомые люди. Это был какой-то заезжий дом или проходной двор. Условия для учёбы были не лучшими. Мы сами топили печь, убирали в доме, готовили себе пищу на плите. Продукты передавали родители с приезжающими в райцентр людьми. Иногда покупали хлеб в магазине. В первый год приходилось занимать очередь часов с 5 ночи. Это было гарантией, что тебе намнут бока, но не было гарантией, что ты вернёшься домой с хлебом.
Василий женился 3 марта 1952 года на Фриде Больц. Ему не разрешали забрать жену в районный центр, и они продолжали жить раздельно. Комендант даже не выдавал Фриде разрешение для посещений мужа «по личным делам». А об освобождении из колхоза вообще не могло быть речи, так как сам Василий считался ещё членом колхоза, и председатель добивался его возвращения. Но брат твёрдо решил в колхоз не возвращаться и воспользоваться благоприятно сложившейся ситуацией и самому освободиться от колхоза и «вытянуть» Фриду. И он упорно добивался соединения семьи, но на своих условиях. По характеру он был приветливым и коммуникабельным человеком с весёлым юмором и очень легко мог вписаться в любой коллектив. В работе он был инициативен, трудолюбив, и его очень ценили как работника. Но он мог быть и решительным, упорным в достижении цели и бескомпромиссным.
В документах Томского Информационного Центра УВД хранится целое дело № 2837 Василия по этому вопросу. (Копии этих бумаг хранятся в «Деле» Василия Шварцкопфа в архиве автора.) Я сохранил текст оригиналов.
16 сентября 1952 года председатель колхоза им. Ворошилова тов. Казанцев обращается в поселковую комендатуру с заявлением: «Правление колхоза им. Ворошилова» просит Вашей соответствущей помощи, рассмотреть создавшееся положение с семьёй Шварцкопа Василия Андреевича, который по указанию бывшего коменданта тов. Сахарова В. И. был направлен в Бакчар, организацию комхоза без согласованности правления колхоза ещё в 1951 году в июле месяце, который по настоящее время проживает в комхозе.
Кроме этого в августе 30 числа 1952 г. увлёк к себе жену Больц Фриду, которая без разрешения правления колхоза, а также разрешения органов МГБ ушла в Бакчар и там проживает по 16-е сентября.
Самовольному уходу из колхоза потворствовала их мать Шварцкоп Амалия Ивановна.
Правление колхоза просит Богатырёвскую поселковую спецкомендатуру привлечь данных товарищей к строгой ответственности и после чего возвратить в колхоз.
С этой просьбой обращаемся уже неоднократно».
А за день до заявления тов. Казанцева от зав. Райкомхозом на имя коменданта Бакчарского Райотдела МГБ тов. Фёдорова подаётся заявление следующего содержания: (Текст оригинала) «В настоящем просим Вас дать разрешение рабочему Райкомхоза Шварцкоп Василию Андреевичу на право соединение с женой, так как он работает в Райкомхозе на строительстве районной бани плотником и живёт в Бакчаре, а жена живёт в Богатырёвке и на учёте комендатуры состоит в Богатырёвке, проживание их в отдельности друг от друга, а поэтому просим Вас разрешить перевести жену Шварцкоп Василия Больц Фриду Ивановны с Богатырёвской комендатуры в Бакчарскую комендатуру. Хотя бы временно».
На обратной стороне листа с этим заявлением Райкомхоза комендант Фёдоров 17 сентября реагирует следующим обращением к начальнику Бакчарского РО МГБ майору Харитонову: (Текст оригинала). «Прошу Вас разрешить переезд в село Бакчар спецпоселенки Больц Фрида Ивановне 1932 года рождения на соединение к мужу Шварцкопу Василию Андреевичу, который работает в райкомхозе плотником с 1951 года, еслив этого нельзя то прошу дать распоряжение отправить Шварцкопа В. А. на жительство в Богатырёвку к семье, комхоз также Вас просит перевести его жену Больц в Бакчар, а его не увольняют по причине той что нет рабочих».
На заявление председателя колхоза тов. Казанцева в Богатырёвскую спецкомендатуру её комендант младший лейтенант Буланов отреагировал оперативно в тот же день 16.09.1952 г. рапортом на имя начальника Бакчарского РО МГБ майора Харитонова: (Текст оригинала) «Довожу до вашего сведения в том, что спецпоселенец Шварцкоп Василий Андреевич 1926 г. р. 1-го июля 1951 года по указанию РО МГБ был временно направлен на работу в с. Бакчар в коммунальное хозяйство, который до настоящего времени находится на временном учёте в Бакчарской с/к МГБ. Спецпоселенец Шварцкоп Василий Андреевич состоит членом колхоза им. Ворошилова в пос. Богатырёвка имеет своё хозяйство дом огород корову. Жена Больц Фрида Ивановна 1932 г. р., мать Шварцкоп Амалия.
Правление колхоза им. Ворошилова неоднократно ходатайствовало о возвращении спецпоселенца Шварцкоп Василий неоднократно нарушал и нарушает режим для спецпоселенцев, за что был наказан в административном порядке на 5 суток ареста. Срок отбыл. (Не отбыл наказание. Я это точно знаю. Не могли позволить себе власти посадить ценного работника по строительству городского объекта. Фрида отсидела пять суток). Но и до сего времени нарушает режим вместе со своей женой Больц Фридой. Который самовольно приходит из с. Бакчар, как например 30 августа 1952 года спецпоселенец Шварцкоп самовольно взял жену с собой в с. Бакчар свою жену Больц Фриду Ивановну которая до настоящего времени проживает с ним. И по предложению с/к МГБ 10 сентября 1952 г. Больц Фриде было предложено немедленно явиться к месту жительства пос. Богатырёвка. Но последняя не явилась которая подвергается к аресту за самовольный уход и за невыполнения распоряжения спецкомендатуры МГБ.
Тем самым спецпоселенец Шварцкоп Василий своими действиями разлагает установленный режим для спецпоселенцев среди ссылки. А поэтому прошу Вашего указания немедленно возвратить спецпоселенца Шварцкоп Василия к прежнему места ссылки в пос. Богатырёвку к своей семье. Иначе он и в дальнейшем будет разлагать установленный режим среди спецпоселенцев: Что в дальнейшем недопустимо» Подпись.
На этом Рапорте наискосок цветным карандашом начальник Бакчарского Ро МГБ майор Харитонов 17 сентября 1952 года выносит решение:
«Т. Фёдоров.
Возьмите Шварцкоп и его жену на постоянный учёт. Вопрос согласован с райкомхозом» Подпись. (По грамоте можете понять, кто нами управлял.)
Вот этой короткой резолюцией была прекращена многомесячная тяжба Василия и Фриды между колхозом и комендатурой. Двое освободились от «ярма колхозного крепостничества», а колхоз потерял двух молодых и очень нужных ему работников.
Но в процитированных выше четырёх письмах гораздо большее, чем решение судьбы молодой семьи. Они характеризуют и всю систему «КГБ и власть» от нашего частного случая в масштабе района до областного, республиканского и Союзного управления. И для человека, знакомого с системой управления в те годы и позднее, это очевидно.
Председатель колхоза в своём письме коменданту подчёркивает, что Шварцкоп В. А. был направлен в райкомхоз райцентра бывшим комендантом «без согласования правления колхоза». Новый комендант в рапорте начальнику районного отдела МГБ напоминает, что направление было сделано по указанию РО МГБ, которое имело совершенно иные функции, к райкомхозу отношения не имело и хозяйственной деятельностью интересоваться не могло. Начальник РО МГБ по занимаемой должности был коммунистом и, наверняка, членом бюро райкома партии, а райкомхоз подведомственная организация райисполкома. Вот от них или в рабочем порядке устно или после заслушивания вопроса о работе райкомхоза на заседании исполкома или бюро райкома последовало от секретаря райкома обращение к начальнику РО МГБ о помощи укрепить райкомхоз кадрами, то есть оно лишь было исполнителем партийной власти. Если такое решение было зафиксировано в протоколе или письмом, то интересующийся этим вопросом историк может установить «заказчика», если произошло в устной форме, то уж никто не докажет и, если понадобится, можно «списать» на исполнителя. Не знакомо ли это всё нам по процессам тридцатых годов и позднее.
Власть органов МГБ настолько неограниченна и могущественна, что в принятии своих решений и с их последствиями она может себе позволить ни с кем не считаться и «вырвать» из колхоза его члена — спецпоселенца, очень нужного и там работника, даже без «согласования с правлением колхоза», и даже не реагировать на неоднократные законные просьбы колхоза о возврате его члена. И начальник райотдела МГБ, уверенный, что за ним стоит партийный орган, одним росчерком цветного карандаша может нарушить Устав колхоза и без решения правления исключить из списков двух его членов, двух молодых работников, и это решение будет окончательным. А председатель колхоза, проявивший в течение ряда месяцев активность по возврату члена управляемого им коллектива в колхоз, не будет оспаривать перед своими вышестоящими органами незаконность действий начальника РО МГБ и тихо смирится с ним. И спустя более семи лет после окончания войны реально продолжает действовать ограничение режима спецпоселенцев на право выбора места жительства и свободу перемещения. Сама молодая семья спецпоселенцев не в праве решить этот вопрос по своему усмотрению и желанию. На примерах Василия и Фриды мы видим, что за соблюдением спецпоселенцами режима следили органы, и при выявлении нарушений виновники наказывались арестом с пятисуточным содержанием в КПЗ (камера предварительного заключения).
Но в общем комендатура на селе с её контингентом спецпоселенцев и установленным для них режимом были гарантией существования в местах ссылки колхозов как феодальной государственной структуры.
Только этот своеобразный симбиоз двух органов — колхоза и системы комендатуры со спецпоселенцами - гарантировал удержание в колхозе стабильных кадров и их деятельности. Позднее после освобождения немцев из-под комендатуры такое в колхозе посёлка Богатырёвка полностью подтвердится. Брат Василий, чтобы пойти на такую многомесячную борьбу за соединение семьи с проживанием в с. Бакчар, должен был быть решительно настроен против возврата назад в колхоз и должен был заслужить и получить активную поддержку своего работодателя в лице управляющего райкомхоза и одновременно заручиться поддержкой районного коменданта Фёдорова. А выдержать эту нервотрёпку и довести вопрос воссоединения семьи в свою пользу до конца можно было только с таким целеустремлённым, настойчивым и несгибаемым характером моего брата. Наконец, Василий победил. Фрида переехала в Бакчар. Поселились Василий и Фрида, я и Роберт во вновь отстроенном, чуть большем и более тёплом домике из одной комнаты. Но была подселена ещё пожилая пара украинцев, хозяин которой очень весёлый дед работал печником в райкомхозе. Условия жизни заметно изменились, мы были избавлены от многих бытовых забот, жили хотя в тесноте, но появился в некоторой степени домашний уют.
В 1953 году Василий купил старый дом в Грюнвальде, который принадлежал фамилии Кайзер. В своё время дом не был достроен. Он долгое время стоял без крыши, и многие углы сгнили. Его даже не забрали бесплатно работники лесоучастка. Василий перевёз сруб в с. Бакчар. В летние каникулы я не поехал домой, а остался в райцентре помогать Василию в строительстве дома. Вечерами, после работы, и по воскресеньям мы с ним ручным рубанком - двуручником построгали все брёвна снаружи, заменили сгнившие углы и поставили купленный сруб на три дополнительных венца. Сделали хороший карниз и накрыли крышу строгаными досками. Изготовили новые окна. Домик получился как терем-теремок в сказке. Многие жители приходили и смотрели на нашу избушку. В октябре мы въехали жить. Здесь я жил до окончания средней школы.