М Тильман

Уже многие годы кыргызский народ лелеял мечту проложить дорогу вдоль левого берега реки Нарын от Угута до Казармана, но все не хватало средств. И вот, наконец, республика поднакопила деньжат, чтобы провести изыскательские работы для составления проекта.

От Угута до Казармана – около восьмидесяти километров. Такой большой участок сразу было не одолеть, поэтому его разбили на несколько участков, чтобы, по мере готовности проектов можно было приступить к строительству.

Изыскательские работы на первом участке от Угута до реки Ала-Бука были проведены, нам предстояло провести работы на следующем участке - от Ала-Буки. В качестве транспортных средств нам выделили несколько вьючных лошадей, на которые мы погрузили весь изыскательский скарб - личные вещи несли в рюкзаках. До реки Ала-Бука вела широкая тропа, и мы добрались туда без приключений. И вот перед нами река, через которую не было моста. Лодки у нас тоже не было. Однако перебраться надо было, но как?

Было время половодья. Мы взяли лошадей за повод, разделись, чтоб не намочить одежду и, держа её над головами, начали преодолевать водное препятствие. Вода поднималась все выше и выше, и вот уже она достигла наших плеч - пришлось пуститься вплавь. Лошади тоже поплыли... Одна из них вырвала повод, ее начало относить в сторону бурной реки Нарын, куда впадала Ала-Бука. Галактеон, начальник изыскательской партии, бросился догонять лошадь. Он побежал вдоль берега, чтобы опередить ее, затем бросился наперерез течению к лошади, схватил ее за повод и вышел с нею на противоположный берег, далеко вниз по течению.

Сохранить сухой одежду мы не смогли. На левом берегу реки была широкая пойма, заросшая кустарником. Посреди этого кустарника нашлась опушка, где мы разбили полевой лагерь. Развешенная пестрая одежда и сам лагерь напоминали цыганский табор, в центре которого был устроен очаг, на котором варился непритязательный обед.

На следующее утро мы вчетвером: Галактеон, геолог Владимир, Алексей – старший рабочий и я отправились на рекогносцировку. Лошадей с собой не взяли, так как местность была опасной для верховой езды. Узкая тропа вела вдоль скалы, нависшей над могучим Нарыном. Тропа, что поднималась все выше и выше, привела нас к нише в скале. Ниша-полутоннель была около полуметра шириной и около метра в высоту. Мы поползли по ней гуськом на четвереньках, надеясь, что она нас выведет туда, куда нужно. Но она закончилась тупиком. Итак, мы крепко застряли в нише: под нами – пропасть и бурлящий Нарын, над нами – отвесная скала. Мы сидели в нише, свесив ноги в пропасть. Затем осторожно развернулись и поползли гуськом в обратном направлении.

Пришлось воспользоваться другой тропой, которую протоптали за много лет дикие козероги. Она привела нас на высокую гору, а оттуда через узкое ущелье к реке Нарын – к месту, знакомому из ниши-западни. Был уже почти вечер, и не было смысла двигаться дальше, ибо здесь была вода, дрова для костра и хороший песчаный пляж, где можно было устроиться на ночлег.

У нас было немного продуктов, медный чайник и сковорода. Алексей развел костер, поставил на угли чайник, а в сковороде поджарили несколько кусочков сала Съели всё с аппетитом и запили чаем. Вот и весь нехитрый обед-ужин. Отобедав, мы задумались над ночлегом... Дело в том, что спальных принадлежностей мы не захватили, надеясь к ночи вернуться в лагерь.

Хотя и стояло лето, но ночью на берегу реки было довольно холодно. Что же делать? Тут Алексей вспомнил старый сибирский метод ночевки: разводится большой костер, а затем, когда дрова прогорят, разравниваются угли, и место засыпают слоем песка. Поверх песка укладывается толстый слой еловых или сосновых лап, на которые ложились спать. Мы так и сделали. На берегу Нарына было много плавника, который пригодился для разведения костра. Пока костер горел, мы собрали можжевеловые лапы, поскольку ели и сосны в той местности не было. И вот постель готова, и мы, успокоенные, легли, вдыхая приятный можжевеловый запах. Было великолепно. Горячие угли прогревали слой песка и можжевельника, и нам казалось, что находимся в сауне. Приходилось переворачиваться на другой бок, так как «сауна» грела только с одной стороны. Тепло сохранилось до самого утра.

Встречаясь с подобными приключениями на вольной, еще не испорченной человеком Природе, начинаешь благодарить ее за те дары, которыми она нас одаривает. К сожалению, человек не может о себе сказать, что он все отдает Природе, чтобы ей было среди нас, людей, хорошо и спокойно.

Наутро мы встали выспавшимися и бодрыми. Освежившись в реке, сняли можжевеловые лапы и разгребли песок. Под ним обнаружились еще горячие угли, на которые мы подбросили дрова и раздули огонь. Приготовив завтрак по образу и подобию ужина, мы продолжили рекогносцировку и к обеду закончили работу. В обратный путь, в лагерь, отправились удовлетворённые и долгие годы вспоминали тот ночлег на углях костра и можжевеловых лапах.

2001