(рассказ-воспоминание)

Георгий Лауэр

В начальной школе Арнольд учился прилежно и успешно. Невзирая на немецкую национальность, был пионером в школьной пионерской дружине. Он любил читать и рисовать и учёбу продолжил в средней школе, где директором была Зоя Васильевна, у которой отец, муж и родной брат не вернулись с войны. Жила она в комнате при школе с дочерью Наташей, родившейся после ухода отца на войну. В те времена люди страдали от войны не только физически, но и душевно, у многих эти раны кровоточили до конца жизни.

Учеников немецкой национальности директриса не жаловала, и это отрицательно сказалось на Арнольде. Учился он всё хуже и хуже, но любовь к чтению и рисованию всё возрастала. Рисовал и читал он, пока родители не заставляли идти спать. Некому было подсказать, что рисовать нужно не с картинок, а с натуры, и Арнольд долго срисовывал портреты и картинки из учебников и художественной литературы. Из-за отсутствия красок портреты рисовал простым карандашом, а пейзажи цветными карандашами.

С восхищением выслушал он однажды рассказ школьного друга, который с родителями побывал в Третьяковской галерее и Шереметьевском дворце. Особенно запомнилось ему описание двух картин. На одной была изображена тяжело больная женщина в постели. Находилась та картина как бы в отдельной комнате – даже возникало ощущение запаха лекарства. Другая картина и вовсе поражала: на ней была изображена гора из человеческих черепов.

Рисовал Арнольд охотно. Его портреты и рисунки мама старательно развешивала гостям напоказ и, конечно же, гордилась сыном. После смены места жительства мама хранила детские рисунки в старом чемоданчике, который Арнольд смастерил из заброшенного патефона.

Мама долгие годы с любовью хранила на чердаке дома драгоценный для неё чемоданчик с рисунками единственного сына.

На летние каникулы ежегодно приезжали в гости внуки. Они восторженно разглядывали заветные картинки своего дяди. Всё это интереснейшее бабушкино богатство бережно складывалось в заветный чемоданчик до следующего приезда, внуки ждали его с нетерпением. У бабушки с дедушкой всегда было интересно. Пожилые окружали внучат любовью.

В двадцать четыре года Арнольд влюбился и женился. Балуя любимую жену, он исполнял все её капризы. Жили молодые в одном доме с родителями мужа. Вскоре родился первый сын. Первенца любили все без исключения. Когда ребёнок научился сидеть, ползать и ходить, жена Арнольда сказала:

- Зачем на чердаке пропадает зря тот чемоданчик? Пора показать его нашему первенцу.

Бабушка пыталась объяснить, что ребёнок ещё слишком мал и не сможет оценить бесценное богатство, но её доводы оказались бессильными перед доводами настойчивой невестки.

Драгоценный чемоданчик оказался у мамы внучонка. Прошло немного времени, и содержимое заветного чемоданчика бесследно исчезло. Долгие годы бабушка со слезами на глазах вспоминала об исчезнувшем сокровище – дети Арнольда так и не увидели заветного чемоданчика.

Жизнь – штука сложная, не всегда суждено исполниться детскому увлечению, не суждено было стать художником и Арнольду.

За хорошую работу ему выделили однажды путёвку на Всесоюзную выставку народного хозяйства – почётную награду по тем временам. В течение пятидневного пребывания в Москве исполнилась детская мечта Арнольда: он побывал в знаменитой Третьяковской галерее, о которой когда-то с восторгом рассказывал школьный друг. Удалось даже разыскать те две картины: одну с больной женщиной и другую с горой человеческих черепов – «Апофеоз войны Верещагина», после чего всё чаще вспоминалось детское увлечение и исчезнувший чемоданчик.

Время бежит, торопится, несмотря на житейские проблемы либо радости. Подрастали в молодой семье два сына с разницей в два года. И Арнольд обратил внимание на то, что младший хорошо рисует. Вспоминая несбывшуюся мечту, пытался развить способности сына. Уговорил жену показать рисунки знакомой по работе художнице. Результат оказался неудачным.

- Профессия художника не желательна, – сказала после этого жена. – Нюхать всю жизнь краски вредно для здоровья.

Арнольд был другого мнения. Восторженно рассказывая друзьям и знакомым о способностях сына, пытался найти им применение. Один знакомый подсказал поговорить с художником Горшковым, который когда-то преподавал рисование в школе. Арнольд долго уговаривал бывшего учителя, который не соглашался на частные уроки.

— Родители всегда хвалят детей.

— Павлик сможет.

— Все так говорят.

— Да вы не видели!

— Значит, я плохой учитель.

Настойчивость отца была настолько убедительной, что художник сдался:

— Ладно, приводи любимого сыночка, проверю его способности, но учить не буду. Если сын действительно обладает уникальными способностями, подыщем ему настоящего преподавателя.

После непростых бесед с представителем искусства пришлось уговаривать и убеждать ещё и сына. Упорство и терпение отца оказались не напрасными. Примерно через пару недель художник заметил:

- У твоего сына, действительно, талант, но его нужно развивать. Есть в нашем городе два прекрасных специалиста: один, по фамилии Гончаров, силён; второй, Гельвиг, слабее, но превосходный педагог. Могу дать адреса, но не говори, что я послал. Как сумеешь с ними договориться – твои проблемы.

Отблагодарив учителя, стал наводить справки о специалистах художественного искусства. После разговоров со знакомыми остановился на педагоге, по фамилии Гельвиг. Зная его только по разговорам, отправился к нему домой.

Беседа длилась довольно долго. Результат оказался положительным, но уговаривать пришлось теперь застенчивого сына. Отец убеждал в необходимости брать уроки – художник Горшков был солидарен с отцом.

Педагогический талант Гельвига дал свои результаты: Павлик, ученик уже восьмого класса, с удовольствием начал брать у него уроки. Весной заговорили о художественном училище. Гельвиг сказал:

— К сожалению, я не знаю, какие требования предъявляют при поступлении. Если ты, Арнольд, сумеешь узнать, тогда я смогу подготовить твоего способного ребёнка. Иначе толку не будет.

Снова и снова бегал Арнольд, расспрашивая друзей и знакомых, пока не познакомился с преподавателем училища. Благодаря его консультациям, учёба пошла по нужному руслу, но в стране сплошного дефицита возникали, как правило, проблемы с материалом для художеств: негде было купить карандаши различной твёрдости, бумагу-ватман, холст, подрамники, кисти, краски для грунтования холста и специальных книг.

Пока дети учились в школе, школьные проблемы решались в основном мамой. После школы всё зависело от отца, от его общения с людьми и, конечно, от умения добывать художественные принадлежности. Буквально на все экзамены он ездил вместе с сыном – и не напрасно: Павел превосходно учился без посторонней помощи. Курсовые работы всегда забирали в фонд училища. На последнем курсе он оказался единственным, достойным Ленинской стипендии.

Подошло время сдачи экзаменов. Он учился на художника-оформителя, но живопись была ему больше по душе. Написал заявление, чтобы дипломную работу разрешили делать по живописи, – ему отказали. Невзирая на отказ, он проявил настойчивость и выполнил две дипломные работы. За обе работы сын получил отличные отметки и похвалу учителей.

К сожалению, направление в художественную академию ему не дали – в первую очередь продвигались национальные кадры. Не суждено было стать художником отцу, но он гордился тем, что его мечту осуществил сын.

В отличии от младшего брата старший Андрей поступил в сельхозинститут и окончил его с отличием.

Подошло время, и вся семья уехала на родину предков – в Германию, где оба сына оказались профессионально востребованными и на работу устроились довольно быстро.